Уроки Абхазии для Азербайджана: как выглядит «план Лаврова» в действии?

Уроки Абхазии для Азербайджана: как выглядит «план Лаврова» в действии?

Уроки Абхазии для Азербайджана: как выглядит «план Лаврова» в действии?Урегулирование армяно-азербайджанского конфликта остается важным пунктом в повестке дня ОБСЕ. Как сообщается со ссылкой на дипломатические источники, действующий председатель ОБСЕ, министр иностранных дел Словакии Мирослав Лайчак в середине февраля планирует посетить Азербайджан и Армению для обсуждения нагорно-карабахского урегулирования. Справедливости ради, это уже далеко не первый подобный визит: в порядке ротации председательство в ОБСЕ переходит от одной страны к другой, и главы МИД этих стран в обязательном порядке посещают Баку и Ереван. Однако Лайчак запланировал свой визит в регион в то время, когда о перспективах урегулирования конфликта из-за Нагорного Карабаха заговорили куда оптимистичнее, чем прежде.

Против мирного урегулирования в регионе не выступает как бы никто. Другое дело — его конкретные сценарии, в том числе «план Лаврова», который предусматривает освобождение не то трех, не то пяти районов, ввод в регион российских «миротворцев» и вступление Азербайджана в ОДКБ и ЕАЭС. Официально его не озвучивали ни в Баку, ни в Москве. Однако президент Беларуси Александр Лукашенко заявил журналистам, что подобный сценарий действительно обсуждался.

Но вот в чем дело. До 2014 года, когда на карте Евразии появилась новая «горячая точка» — Украина, Нагорный Карабах был единственным конфликтом на постсоветском пространстве, процесс урегулирования которого Москве не удалось монополизировать — в отличие от Молдовы и Грузии, где процесс урегулирования еще с середины девяностых идет «под управлением Москвы» и с российскими миротворцами — и в Приднестровье, и в Южной Осетии, и в Абхазии. Правда, после российской агрессии 2008 года «миротворческая миссия» здесь была прекращена вполне официально.

Однако оккупированные грузинские регионы, в том числе Абхазия — прекрасный пример, как выглядит на практике тот самый «план Лаврова».

Оккупационный режим, созданный Россией в грузинской Абхазии, любит «попадать в новости». «Спутник Абхазия», «дочка» российского медиахолдинга, действующая в оккупированном Сухуми, с умилением рассказывает, что здесь действует своя «премьер-лига КВН», каких российских «звезд» в течение года удалось сюда «зазвать» и т.д.

Но при этом старательно обходят другую новость: в Гальском районе оккупированной Абхазии еще в ноябре началась переаттестация учителей. Казалось бы, рядовое событие, и можно даже глубокомысленно заявить что-то вроде «учить детей надо при любой власти», но все дело в том, что эта переаттестация связана с переходом на русский язык обучения в местных школах.

А вот тут нужно небольшое отступление. Боевые действия начала девяностых, которые закончились оккупацией грузинской Абхазии, сопровождались еще и жестокими «этническими чистками» местных грузин. Абхазию в результате покинуло 60% ее довоенного населения. Но вот полностью «зачистить» Гальский район, чье население на 94% состояло из грузин, точнее, субэтнической группы мегрелов, оккупантам не удалось. Более того, сухумским марионеточным «властям» пришлось соглашаться и на возвращение беженцев — все тех же грузин, точнее, мегрелов — в Гали (в другие регионы Абхазии беженцам возвращаться не дозволено). Вначале здесь даже разрешили преподавать в школах на грузинском, но теперь обучение переводится на русский язык. Который здесь не знают ни ученики, ни педагоги. О том, каким оказывается в результате обучение, можно понять на примере фильма No Future Land, снятом НПО Truth Hounds при поддержке правительства Норвегии.— о судьбах детей оккупированной Абхазии. Грузинская неправительственная организация Sova News цитирует Светлану Валько, руководителя проекта: «Абхазия – закрытая тема, о ней мало говорят. Об Абхазии не знают. Дети в этом регионе отстают в развитии. Я задаю вопросы десятикласснице, но она не может ответить. Все потому, что в школе ей преподают на языке, который она не понимает. Этот язык – русский. Когда я интересуюсь, чем они занимаются в школе, она отвечает, что читают вслух. И это 10 класс!». По данным независимых СМИ и НПО, в школы уже завезли учебники — по несколько штук на класс. Для младших классов обещают сделать обучающие ролики. Говорить в подобных условиях о реальном обучении не приходится.

Показательно, что насаждается здесь не абхазский язык, а именно русский. Во-первых, как признают сквозь зубы даже в Сухуми, абхазским языком владеет от силы 10-12% местного населения, и то на уровне бытовой лексики. Во-вторых, подобную языковую (и не только языковую) самостоятельность не очень поощряет Москва, понимая, как это подействует на кабардинцев, черкесов и прочих адыгов уже на неспокойном Северном Кавказе.

И вот эта «школьная» история, точнее говоря, языковые репрессии — тот случай, когда в капле воды действительно можно увидеть океан. «Зачистить» Гальский район в начале девяностых силовым путем не удалось. В «нулевых» пришлось соглашаться на возвращение беженцев. Россия явно пыталась продемонстрировать на примере Абхазии этакое «образцово-показательное миротворчество». Но вот терпеть грузин на подконтрольной территории не хотят ни в Сухуми, ни тем более в Москве. В результате на практике возвращение беженцев шло такими «черепашьими» темпами, что, по самым оптимистичным подсчетам, процесс этот должен был затянуться на десятки лет. Жители Гальского района лишены элементарных прав. И это не просто ксенофобия, а сознательное «выдавливание». Повторить сценарий «этнических чисток» силой оружия уже не получится, а вот создать невыносимые условия и вынудить уехать «добровольно-принудительно» — самое оно.

И самое главное, Абхазия — наглядный пример «российского миротворчества». Сначала в регионе реализуется сценарий сепаратистского мятежа при российской военной поддержке. А затем Москва спешно меняет камуфляж без знаков различия на тогу миротворца и предлагает разного рода «вкусняшки» вроде прекращения огня, контроля над стратегическими объектами вроде Ингури ГЭС и т.д. Понятно, что Кремль интересовали не национальные права абхазов, не советские курорты и даже не шахты Ткварчели, а база в Гудауте, удобная гавань в Сухуми и еще перспектива легализации своего военного присутствия еще на одном куске Черноморского побережья. Дальнейший сценарий тоже разыграли как по нотам: уже в Южной Осетии миротворцев использовали как повод для новой агрессии, после чего режимы в Сухуми и Цхинвали Россия признала «независимыми государствами».

И теперь под видом «плана Лаврова», «плана Дугина» или «плана Проханова» Москва пытается реализовать в Карабахе именно этот сценарий. Пребывая в полной уверенности, что о неудобном прецеденте Сухуми и Цхинвали никто не посмеет вспомнить.

Нурани, политический обозреватель

Теги:
Из этой рубрики